|
МУЖСКИЕ ПЕСНИ В ЖЕНСКОМ ИСПОЛНЕНИИ
Тезисы доклада
Главный объект
этномузыкологического исследования -
музыкально-фольклорная традиция, несмотря на
очевидность своего существования, предстает как
явление столь неоднозначное и многоликое, что
исчерпывающее определение ее сущности вряд ли
возможно. Фольклорная традиция обнаруживает
безупречную логичность и жесткость кристалла,
если мы рассматриваем ее с позиций структурной
типологии, и обретает гибкость,
изменчивость,”неправильность” живого
организма - стоит лишь погрузиться в сферу
исполнительства, психологии, поведения человека
- носителя этой традиции. Структура музыкального
текста может оставаться незыблемой, но,
соприкоснувшись с личностью исполнителя,
музыканта, текст постоянно меняет свой облик,
воплощаясь в бесконечности версий.
Один из факторов,
значительно увеличивающих вариативность
традиционной культуры - сосуществование в ней
мужского и женского начала, мужской и женской
исполнительских традиций. Взаимодействуя,
вступая в оппозицию, пересекаясь, они создают в
зонах своих контактов множество явлений, нередко
выходящих за пределы сферы исполнительских
интерпретаций и затрагивающих структурную
организацию музыкально-фольклорных текстов.
Задача данного сообщения -
рассмотреть некоторые примеры подобных
пересечений, связанные с переходом песен,
возникновение и функционирование которых
изначально было связано исключительно с мужской
традицией, в сферу женского исполнительства.
материалом послужили рекрутские припевки,
солдатские и протяжные песни русско-украинского
пограничья - одного из немногих регионов, где в
наши дни еще можно услышать и записать
традиционные песни в мужском исполнении.
некоторые из этих песен до сих пор осознаются
носителями традиции как специфически мужские и
поются женщинами как бы от лица мужчин. Другие
частично утратили свою принадлежность
исключительно мужской традиции, войдя в
репертуар смешанных и женских исполнительских
групп.
В результате анализа
определился ряд общих явлений, в той или иной
степени присутствующих в каждом случае
“заимствования” женщинами мужских песен. Эти
явления не затрагивают глубинных структур
музыкальных текстов и могут быть отнесены к
категории приемов исполнительского стиля:
- отход от стабильности слоговой ритмики,
введение фермат и ускорений в отдельных частях
мелостроф;
- большая, нежели у мужских ансамблей,
индивидуализация отдельных голосовых линий и за
счет этого
- усложнение, увеличение плотности многоголосной
фактуры;
- “иханье”, глиссандирование, флажолетные
призвуки - “гуканья”;
- увеличение временных масштабов формы;
- насыщение мелодического контура напева
микромелодикой, - форшлагами, мелизмами, - иногда
приводящее к возникновению новых законченных
мелодических построений-ячеек.
Обращают на себя внимание
два последних пункта, как нам кажется,
связывающих “речевой” уровень исполнительских
приемов с глубинными “языковыми” структурами
музыкальных текстов.
Именно по этому пути
временного растягивания, распевания каждого
звука, рождения новых мелодических единиц,
дробящих напев, а иногда изменяющих его до
неузнаваемости, видимо, идет превращение
солдатских строевых песен с их четкой маршевой
ритмикой - в протяжные.. музыкальные периоды этих
новых форм столь протяженны, что могут в
несколько раз превышать первоначальные размеры.
Изменение структуры музыкальных текстов чаще
всего сопровождается и сменой их функции -
следовательно, в данном случае можно говорить о жанровой
трансформации песен.
В некоторых локальных
традициях солдатские песни могут сопровождать
Троицкие ритуалы завивания венков, вождения
кукушки и др. В этих случаях мы имеем дело с
подчеркнуто точным “цитированием” музыкальных
текстов, очевидно, являющимся музыкальным
атрибутом ряженья (во всех этих ритуалах
присутствует “солдат” как один из персонажей
Троицкого карнавального гулянья).
Приведенных примеров,
конечно же , недостаточно для исчерпывающего
рассмотрения проблемы стилевых и жанровых
трансформаций при переходе мужских песен в
женскую исполнительскую традицию. Однако уже
сама постановка такой проблемы представляет
интерес для исследователя, т.к. приоткрывает пока
еще мало изученную область в жизни песенных
систем. наибольшую же актуальность этот сюжет,
очевидно, приобретает в исследованиях традиций
позднего формирования, процессы становления
которых продолжаются и в наши дни.
| |